История Куньинского района 1941-1945

Немецкая колонна к северу от Куньи.

Поселок Кунья в 1941 году имел важное стратегическое значение,
поскольку через него проходило железнодорожное сообщение, он находился в непосредственной близости от города Великие Луки и был расположен на  прямом пути следования в Москву. Поэтому занять его для гитлеровской Германии было очень важно. Уже через месяц после начала Великой Отечественной войны немецкие войска пытаются оккупировать Куньинский район.

Из материалов районного краеведческого музея:
«Война, развязанная гитлеровской Германией, обрушив на мирные
города и села град бомб и снарядов, в июле 1941 года подошла и к нашему
поселку Кунья. Второго июля бомбили станцию Великополье нашего
района. Под натиском превосходящих сил врага, ведя тяжелые
оборонительные бои, наша армия отступала. Многие из местных жителей,
покидая родные места, шли добровольцами на фронт. Эшелоны дивизий из 22-й армии еще за 10 дней до начала войны, 12 июня, отправляли к месту назначения через нашу станцию Кунья и Великополье. Полевое управление армии к 25-му июня было размещено в г. Великие Луки, командовал 22-й армией генерал-лейтенант Ершов, а 179-я стрелковая дивизия полковника Гвоздева расположилась вблизи Куньи и Ущиц. В Псковской области немцы раздвоили удар: одно направление через Остров было на Ленинград, центральное — на Москву через Невель, Смоленск, Великие Луки, Торопец, Западную Двину. Нужно было всеми силами защищать Смоленский большак. Смоленский большак — это древняя дорога на Смоленск-Сиверст-Хрущели-Встеселово, а дальше Груздово-Торопец-Москва. Кроме того, железная дорога через Кунью имело большое стратегическое значение.
Город Великие Луки был очень хорошо укреплен: 29 стрелковый корпус, 48
танковая дивизия, 95 и 96 танковый полки, 48 гаубичный артиллерийский
полк, 48 отдельный разведывательный батальон. Поэтому немцы должны
были обойти город Великие Луки. Рубеж обороны был между Хрущелями-Балычами.
В начале июля фашисты совершали налеты на наш поселок, надеясь
уничтожить железнодорожное полотно, составы, стоящие там. В путевом
журнале начальника восстановительного поезда Яна Генриховича Оя,
начатого 1 июля 1941 года, записано: «14.07.1941 год. Станция Кунья. От
бомбежек разбито 2 пути, свалено 3 вагона, засыпано 3 воронки». Были и
человеческие жертвы. Одна из бомб угодила в дом Пуховиковых, погибли
трое людей (хозяева) и два солдата, бывших там. Уже 10 июля по сельским
Советам были созданы отряды народного ополчения, принято решение об
эвакуации населения, имущества и скота вглубь страны. Беженцев
отправляли со ст. Кунья, Великополье, Назимово…

Пять месяцев оккупации — с 22 августа 1941 года по 22 января 1942
года — остались тяжелым отпечатком в истории как всего Куньинского
района, так и его центра — поселка Кунья.

Информация об оккупационном периоде Куньинского района имеется
в районном краеведческом музее:
«…Дни оккупации были тяжелыми для нашего района. Сегодня трудно
представить, что пять месяцев в районе был режим кровавого террора и
насилия. Расстреливали, вешали как мирных граждан, так и военнопленных, угнали 273 человека на работы в Германию. За время оккупации на территории района расстреляли 83 человека, повешено 3 человека, умерло после истязаний в застенках гестапо 5 человек, убито во время боев 14 мирных граждан, растерзано и расстреляно 139 военнопленных. Всего в районе замучено, расстреляно и повешено почти 300 человек. Немцы уничтожили 353 жилых дома, 11 клубов, 335 хлевов и скотных дворов, 297 сараев и навесов. Полностью было уничтожено колхозное животноводство.
На территории поселка Кунья в районе деревни Обляпышево немцы
разбили лагерь для военнопленных (с августа до середины сентября по
официальным данным). Туда были согнаны 4000 солдат и офицеров.
Условия содержания были очень жестокими, многие умирали от голода,
многих расстреляли, часть военнопленных погибла по дороге в Великие
Луки. Военнопленные находились под открытым небом, жили в земляных норах, которые себе вырывали. Многие из таких ям, особенно на склонах речных террас, сохранились и до сего времени. Весь лагерь был опутан колючей проволокой и усиленно охранялся. Здесь же было временное кладбище, виселица. Один раз в сутки пленным выдавалось около 200 граммов хлеба и пол-литра баланды. Мучимые голодом, некоторые военнопленные попросили разрешить им копать картофель на поле, находившемся в нескольких метрах от проволочного заграждения. За это они были расстреляны. Был в лагере лазарет, размещенный в землянке. Там лежало 50−60 раненых бойцов. Бинтов не было, лекарств тоже. За ранеными ухаживали такие же пленные. Каждый день по 300−400 человек выделяли для работы по ремонту шоссейной дороги. Для военнопленных попасть на работу было спасением, т.к. они могли в полях найти зерна ржи и тайком их съесть. Массовые избиения в лагере стали обычным явлением. Особенно зверствовали гитлеровцы во время раздачи обеда. Голодные люди с нетерпением ждали скудной порции, поэтому торопили раздатчиков и нарушали строй. Немцы, наблюдавшие за порядком, без всяких предупреждений набрасывались на измученных людей, били их прикладами, ногами и кулаками, бросали в глаза землю. Раздача обеда превращалась в пытку. Некоторые военнопленные пытались бежать, но все попытки заканчивались неудачно: пойманных расстреливали. Умерших хоронили так: веревкой, перевязанной за ноги, волочили на гору, где была вырыта глубокая яма, в которую и сбрасывали труппы. Военнопленные прозвали лагерь «Долина смерти». Лагерь просуществовал 18 дней…

Монумент на месте расположения концлагеря «Долина смерти»

 

Концлагерь «Долина смерти»

 

 

 

 

 

 

Сопротивление в период оккупации.

Из статьи А. Николаева «Это было в Кунье» районной газеты
«Пламя» от 13.12.2001 года:
«…Это ребята, которым было по 16-18 лет. Среди них: братья Иван и
Алексей Павловы, Александр Мотылев, Михаил Козлов, Николай Гущо,
Сергей Русаков, Александр Деревянкин, братья Петуховы, Владимир
Иванов, Александр Герасимов, Владимир Новиков, Иван Коздуров, Михаил
Невдачина, Михаил Журавлев, Надежда Баранова, Мария Журавлева. К ним примкнули и те, кто был постарше: Дмитрий Краснов, Виктор Кочаревский, Иван Алешин. Сюда следует также отнести Марию Козлову, Евгению Ткачеву, Василия Зуба… Молодежная группа была тесно связана с
партизанским отрядом, которым командовал бывший председатель
Куньинского райисполкома Федор Семенович Иванов. По его заданию они
собирали разведданные о противнике, проводили диверсии, пропагандистскую работу среди жителей поселка, ближних и дальних
деревень. Они доставляли захваченное продовольствие у оккупантов в
партизанский отряд, которым командовал майор Марсов…
Некоторые из конкретных действий молодых патриотов можно
перечислить. Например, спасение раненых бойцов Красной Армии из
госпиталя, которые находились в нем на лечении и которых не смогли
эвакуировать при отступлении наших войск. Именно эти юные ребята
сумели найти одежду и переправить их в лес к партизанам, а тяжело раненых разместить по домам. Если бы этого не сделали, то фашисты уничтожили бы всех. Или расклейка в райцентре листовок «Смерть немецким оккупантам!».
Они распространяли сводки Советского Информбюро о разгроме немецких
войск под Москвой, принятые по радиоприемнику. За все это патриоты
подвергались смертельной опасности.
Постоянно велся сбор разведданных о движении поездов через
станцию Кунья, поступающим немцам вооружении. Юная Женя Ткачева
устроилась переводчицей к куньинскому коменданту, собирала партизанам самые секретные сведения. Женя Ткачева выведывала численность куньинского гарнизона немцев, их вооружение, точное расположение казарм, складов оружия и продовольствия. И все это патриоты сумели передать в партизанский отряд Марсова.
Юным подпольщикам удалось определить маршрут движения
большого немецкого обоза и недалеко от деревни Аннино разгромить его.
Эту операцию возглавил Дмитрий Краснов.
Они же увели у немцев две подводы, груженные патронами,
гранатами, и отправили к партизанам.
Подпольщики из засад убивали захватчиков, атаковали даже их
казармы перед приходом в Кунью частей Красной Армии и партизанского
отряда. Погибли комсомолец Володя Иванов и разведчик Василий Зуб…
Тогда никто из них не думал о подвиге, тем более о наградах. Они,
юные подпольщики, прежде всего шли на самопожертвование ради
освобождения родной земли от оккупантов…»

Герой подпольщик Василий Зубов.

Освобождение района.

В середине декабря 1941 года началось контрнаступление советских
войск под Москвой. За месяц наступления была освобождена значительная часть Московской, Калининской, Тверской и Смоленской областей. В период с 21 по 31 января 1942 года 3-я и 4-я Ударные армии освобождали Куньинский район.

Из воспоминаний М.Я.Козловой-Журавлевой, бывшей разведчицы
партизанского отряда Куньинского района:
«В ночь на 22 января 1942 года группа партизан на семи подводах
двигалась на Кунью, занятую фашистами. Обстановка была до некоторой
степени ясной. Еще 19-20 января в районном центре побывали несколько
партизан Ф.Ильинский, В. Ильинский, В. Барляев и другие). По их мнению,
с фашистским гарнизоном партизаны справиться сумеют.
И вот группа в пути. Недолгим был привал в Овечково. Партизаны
зашли в дом колхозника Василия Сергеева. Весть о прибытии в деревню
вооруженных людей вмиг облетела односельчан. В считанные минуты
наполнился дом…
До рассвета 22 января мы были уже в деревне Клин, в трех километрах
восточнее Куньи. Староста Ершов успел предупредить гитлеровцев, которые ночевали в Желтилове, что появились партизаны. Фашистов как ветром сдуло.
И вот — окраина Куньи. Несколько наших выстрелов остались без
ответа. Двинулись дальше. Взяли в плен четырех фашистов. Может быть
тех, которые только что взорвали водокачку и подожгли Дом советов…
В тот день, выступая перед собравшимися на митинге жителями
поселка, партизаны дали слово не допустить больше врага в райцентр.
Нужно было быстро собрать всех, кто может сражаться, иначе небольшая
группа партизан будет разбита.
23 января во все основные населенные пункты были посланы
нарочные, которые призывали всех, кто может держать оружие,
присоединиться к группе. И уже 25 января в группе было 600 человек.
Вооружение оказалось, конечно, самым разнообразным. Припрятать или
захватить у немцев жители сумели не только винтовки и автоматы, нашлись даже пулеметы и минометы.
Бойцов распределили на две группы, во главе которых были
поставлены лейтенанты Горлов и Хмара. Командовать всей группой было
поручено майору Марсову.
Боевое крещение приняли уже на следующий день. Один из постов
доложил, что у железнодорожной будки, что за семафором, замечена группа неизвестных, сопровождающая обоз. Шла она по полотну дороги со стороны Великих Лук. Нужно сказать, что на этом направлении «гостей» не ждали.
Выработали такой план действий: если это фашисты, то ближе ста метров к переезду их не допускать и разгромить на открытом месте. Сигналом к бою должна была послужить длинная очередь пулемета «максим»,
установленного у окна дома, где раньше размещался потребсоюз. Сразу
должны были вступить в бой те, кто находился в засаде на улице
Дзержинского и у взорванной водокачки.
Но вот показались пришельцы: несколько больших с высокими
бортами саней, а спереди и сзади до двух десятков фигур, не похожих на
военных. Все закутаны то ли в одеяла, то ли еще в какое-то тряпье.
Сомнений не было — это фашисты. Партизаны открыли огонь. Быстро
смело врагов с полотна железной дороги под откос. Вести дальнейший огонь было бесполезно. Нужно было менять позиции, чтобы вновь достать до врага. А уцелевшие фашисты опомнились и укрылись в железнодорожной водосточной трубе, откуда стали огрызаться огнем. Но продержались они недолго и вскоре выскочили в сторону Загорной улицы, пытались уйти вдольжелезнодорожной насыпи. Их догоняли меткие пули народных мстителей…
В тот же день во второй половине на поселок совершила налет
вражеская авиация…
27 января серьезная обстановка сложилась в районе Ущиц. Два дня
шли ожесточенные бои. 28 января немецкая группировка отошла и
закрепилась в деревне Корнилово. Несколько раз поднимались в атаку наши бойцы, но захватить позиции врага, имевшего ощутимый перевес в боевой технике, не удалось.Зато на следующий день пришла большая радость. Из Назимова прибыли три лыжника, сообщившие о подходе стрелковой бригады Советской Армии под командованием Горбунова. Отряд выстоял и дождался своих!

Оккупация района и его освобождение стали тяжелым периодом для
нашего района. Под налетами советской авиации немецкие войска в спешке покидали захваченные деревни и сам поселок, взрывая и уничтожая и дома, и наиболее ценные объекты. Первым в опустевший поселок вступил партизанский отряд майора Марсова и на следующий же день принял бой с фашистами, пытавшимися прорваться в поселок по железной дороге.
После освобождения поселка еще несколько дней шли ожесточенные
бои под деревней Ущицы и далее в течение долгого времени — под городом
Великие Луки. На территорию района привозили раненых, здесь были
госпитали. Местные жители размещали раненых в своих домах, ухаживали за ними, кормили. Поскольку во время оккупации была истреблена почти вся живность, само местное население голодало. Особенно страшным этот факт стал для детей того времени — постоянное чувство голода преследует их в воспоминаниях до сегодняшнего дня. Это дети без детства, как сейчас говорят они о себе.
Постепенно восстанавливается разрушенное хозяйство, начинают
работать школы, возрождаются колхозы и совхозы. Но в памяти жителей
война живет до сих пор. Данью этой памяти стало переименование улиц в
поселке Кунья. Сегодня в Кунье имеются улица Докумаева, улица Лобова и
переулок Егорова.